Неточные совпадения
Дронов возился с продажей дома больше месяца, за это время Самгин успел утвердиться в правах наследства, ввестись во владение, закончить план повести и даже продать
часть вещей, не нужных ему, костюмы
Варвары, мебель.
— Куда они идут? — шепотом спросила
Варвара, прижимаясь к Самгину; он посторонился, глядя, как пожарные, сняв с телеги лома, пошли на баррикаду. Застучали
частые удары, затрещало, заскрипело дерево.
Любашу все-таки выслали из Москвы. Уезжая, она возложила
часть своей работы по «Красному Кресту» на
Варвару. Самгину это не очень понравилось, но он не возразил, он хотел знать все, что делается в Москве. Затем Любаша нашла нужным познакомить
Варвару с Марьей Ивановной Никоновой, предупредив Клима...
— Митрофанов и Любимова, рыжий Томилин, зеленоватой тенью мелькнула
Варвара, и так же, на какую-то
часть секунды, ожили покорные своей судьбе Куликова, Анфимьевна, еще и еще знакомые фигуры.
Задумавшись, Самгин пропустил
часть беседы мимо ушей.
Варвара уже спрашивала...
Красавина. Тебя-то? Скажи ты мне,
варвар, что ты с нами сделал? Мы дамы тучные, долго ли до греха! Оборвется сердце — и конец. Нет, мы тебе руки свяжем да в
часть теперича.
И с этими словами уходил — играть на биллиарде. Оттуда иногда к вечеру приходил домой, а
чаще кутил в каком-нибудь грязном притоне с Рутиловым и Володиным. В такие ночи
Варвара не могла заснуть. Поэтому она страдала мигренями. Хорошо еще, если он вернется в час, в два ночи, — тогда она вздохнет свободно. Если же он являлся только утром, то
Варвара встречала день совсем больная.
Грушина чуть не каждый день забегала к
Варваре,
Варвара бывала у нее еще
чаще, так что они почти и не расставались.
Варвара волновалась, а Грушина медлила, — уверяла, что очень трудно скопировать буквы, чтобы вышло совсем похоже.
Узкие башмаки и высокие каблуки не давали
Варваре много ходить. Она скоро уставала. Поэтому она
чаще ездила на извозчиках, хотя больших расстояний в нашем городе не было. В последнее время она зачастила к Грушиной. Извозчики уж заприметили это; их и всех-то было десятка два. Сажая
Варвару, уж и не спрашивали, куда везти.
Впрочем, я так близко знаю тех, о ком говорю, что не могу сделать грубых промахов в моем рассказе, который буду продолжать с того, как повела себя княгиня
Варвара Никаноровна в Петербурге, где мы ее оставили в конце первой
части моей хроники, любующеюся преобразованным по ее мысли Дон-Кихотом Рогожиным.
Сам граф во весь этот промежуток, по-видимому, был так далек от всей затеи, как только можно было себе представить: он даже реже, чем прежде, бывал теперь у Хотетовой, но зато
чаще посещал княгиню
Варвару Никаноровну, которая с пылким восторгом поверяла ему свои радости, заключавшиеся в открытии ею Червева.
Большую
часть времени Евгений проводил у постели жены, служил ей, говорил с ней, читал с ней и, что было труднее всего, без ропота переносил нападки
Варвары Алексеевны и даже сумел из этих нападок сделать предмет шутки.
Тираны вам готовят муки,
А вы лобзаете их руки
И их венчаете главы.
Меж тем как всяк из них трудится
От вас себя обогащать,
Печаль на ваших лицах зрится,
Должны вы с глада умирать,
Вы стонете и слезы льете
И ваших
варваров клянете,
Что, к злату лишь питая страсть
И не смягчаясь вашим роком,
Презрительным взирают оком
На злополучну вашу
часть.
Варвара, свесив голову на стол и обняв обеими руками остаток каравая, спала крепко-накрепко; свет от догоравшей лучины отражался лишь в углу на иконе; остальная
часть избы исчезла в темноте; где-где блистала кочерга или другая домашняя утварь; с печки слышалось едва внятное легкое храпенье обоих ребятишек.
Сия прекрасная
часть нашей Империи, где Природа столь щедро награждает трудолюбие и за каждое лону ее вверенное зерно дает богатый клас земледельцу; где на тучных паствах рассыпаются стада бесчисленные; где свирели и нежные песни веселых пастырей, простота нравов, миролюбие и общее добродушие жителей напоминают воображению счастливые берега Ладона — Малороссия не могла быть покойною в соседстве неукротимых
варваров.
Варвара Михайловна Болдухина хозяйничала по своей
части, то есть заботилась о приготовлении впрок всяких домашних запасов: соленья, моченья, сушенья; много было насушено ягод и грибов, много наварено варенья, много заготовлено разных пастил, медовых и сахарных, на окошках и лежанках много наставлено бутылей с разноцветными наливками.
Как назовем мы то, когда видим, что большое число людей не только повинуются, но служат, не только подчиняются, но раболепствуют перед одним человеком или перед немногими некоторыми людьми, — и раболепствуют так, что не имеют ничего своего: ни имущества, ни детей, ни даже самой жизни, которые бы они считали своими, и терпят грабежи, жестокости не от войска, не от
варваров, но от одного человека, и не от Геркулеса или Самсона, но от людей большей
частью очень плохих в нравственном отношении.
— Спасибо, друг, спасибо. Пошли Господи здоровья твоим господам, что не оставляют меня, хворого, убогого. А я завсегда ихний богомолец. За каждой литургией у меня по всем церквам
части за них вынимают, а на тезоименитства их беспереводно поются молебны Николаю чудотворцу, святителю мирликийскому, Андрею Христа ради юродивому,
Варваре великомученице. Каждый раз во всей исправности справляем. А как яблочки у вас в саду?
Другая гостья была княжна
Варвара Ивановна Прозоровская. Стройная шатенка, с тонкими чертами лица и с тем наивным испуганно-недоумевающим взглядом голубых глаз, который так нравится в женщинах пожившим людям. Маленький ротик и родимое пятнышко на нижней
части правой щеки были ее, выражаясь языком паспортов, особыми приметами. Княжне Прозоровской шел двадцатый год, что не подлежало сомнению и никем не оспаривалось.